Про первую книгу "Космической трилогии" тут:
Clive Staples Lewis "Out of the Silent Planet" / Клайв Стейплз Льюис "За пределы безмолвной планеты"(1938)
***
Clive Staples Lewis "Perelandra" / Клайв Стейплз Льюис "Переландра" (1943)
![]()
Вторая книга трилогии повествует о новом космическом путешествии Рэнсома, на этот раз - по своей воле, а точнее, по просьбе и с помощью Уарсы Малакандры, и на другую планету - Венеру, она же Переландра. Если Малакандра (Марс) - это мир намного древнее земли, и уже подходящий к своему завершению, холодный мир, на внешней оболочке которого невозможно жить, то Переландра - планета совсем юная, почти полностью покрытая теплым океаном, и живут на ней всего два первых представителя местной расы (первая женщина и первый мужчина), которые выглядят совсем как люди. Замечательный момент - жители Переландры могут быть только людьми с тех пор, как Творец всего сущего, Малельдил, воплотился на земле, став человеком.
Задачей Рэнсома является предупредить попытки Уэстона (того самого ученого, стремившегося захватить Марс для будущей экспансии человечества во имя цивилизации) соблазнить "Еву" Переландры, по примеру змея в Эдемском саду, и заразив еще одну планету вирусом зла.
Знакомясь с новым удивительным миром Переландры, где на поверхности океана есть плавучие острова с удивительными растениями и плодами, читатель вместе с Рэнсомом снова погружается в размышления о природе удовольствия и желания, а вместе с ними, как оказывается, добра и зла.
***
Clive Staples Lewis "Out of the Silent Planet" / Клайв Стейплз Льюис "За пределы безмолвной планеты"(1938)
***
Clive Staples Lewis "Perelandra" / Клайв Стейплз Льюис "Переландра" (1943)
Вторая книга трилогии повествует о новом космическом путешествии Рэнсома, на этот раз - по своей воле, а точнее, по просьбе и с помощью Уарсы Малакандры, и на другую планету - Венеру, она же Переландра. Если Малакандра (Марс) - это мир намного древнее земли, и уже подходящий к своему завершению, холодный мир, на внешней оболочке которого невозможно жить, то Переландра - планета совсем юная, почти полностью покрытая теплым океаном, и живут на ней всего два первых представителя местной расы (первая женщина и первый мужчина), которые выглядят совсем как люди. Замечательный момент - жители Переландры могут быть только людьми с тех пор, как Творец всего сущего, Малельдил, воплотился на земле, став человеком.
Задачей Рэнсома является предупредить попытки Уэстона (того самого ученого, стремившегося захватить Марс для будущей экспансии человечества во имя цивилизации) соблазнить "Еву" Переландры, по примеру змея в Эдемском саду, и заразив еще одну планету вирусом зла.
Знакомясь с новым удивительным миром Переландры, где на поверхности океана есть плавучие острова с удивительными растениями и плодами, читатель вместе с Рэнсомом снова погружается в размышления о природе удовольствия и желания, а вместе с ними, как оказывается, добра и зла.
Он добрался до той части леса, где с деревьев свисали большие желтые шары, по форме да и по размеру напоминавшие воздушный шар. Он сорвал один, покрутил — кожура была гладкая и твердая, он никак не мог ее надорвать. Вдруг в каком-то месте его палец проткнул кожуру и ушел глубоко в мякоть. Подумав, он попробовал глотать из отверстия. Он собирался сделать самый маленький глоток, для пробы, но вкус плода тут же избавил его от всякой осторожности. Это был именно вкус — точно так же, как голод и жажда были именно голодом и жаждой — и он настолько отличался от любого земного «вкуса», что само это слово казалось пустым. Ему открылся новый род удовольствий, неведомых людям, непривычных, почти невозможных. За каплю этого сока на Земле правитель изменил бы народу и страны бы начали войну. Объяснить, определить этот вкус, вернувшись на Землю, Рэнсом не мог — он не знал даже, сладкий он был или острый, солоноватый или пряный, резкий или мягкий. «Не то… не то…» — только и отвечал на все наши догадки. А тогда он уронил пустую кожуру и собирался взять вторую, но вдруг почувствовал, что не хочет ни пить, ни есть. Ему просто хотелось еще раз испытать наслаждение, очень сильное, почти духовное. Разум — или то, что мы называем разумом — настоятельно советовал отведать еще один плод, ведь удовольствие было детски-невинным, а он уже столько пережил и не знал, что его ждет. И все же что-то противилось «разуму». Что именно? Трудно предположить, что сопротивлялось чувство — какое же чувство, какая воля отвернется от такого наслаждения? По почему-то он ощущал, что лучше не трогать второй плод. Быть может, то, что он пережил, так полноценно, что повторение только опошлило бы его. Нельзя же слушать два раза подряд одну и ту же симфонию. Так он стоял, дивясь, как часто там, на Земле, стремился к удовольствию по велению разума, а не по велению голода и жажды.
...
Покачиваясь, он направился к берегу, но по дороге ему встретились какие-то кусты с зелеными овальными ягодами, раза в три больше, чем миндаль. Он сорвал одну, разломил — она была суховата, вроде хлебной мякоти или банана, и довольно вкусна. Тут не было поразительного, почти избыточного наслаждения, как в желтых плодах, просто удовольствие, как от обычной пищи — поешь и сыт, — «спокойное и трезвенное чувство». Так и казалось — во всяком случае, Рэнсому казалось, — что над такой едой надо прочесть благодарственную молитву; и он прочитал ее. Желтые плоды требовали оратории или мистического созерцания. Но и в этой еде оказались нежданные радости: порой попадался плод с ярко-красной сердцевиной, и такой вкусный, такой особенный, что Рэнсом готов был ничего другого и не есть, и стал выискивать эти ягоды, но в третий раз тут, на Переландре, «внутренний голос» воспретил ему. «А на Земле, — думал он, — уж придумали бы, как выводить такие, красные, и они стоили бы гораздо дороже других». Да, деньги помогают вызвать на бис, и так громко, что никто не смеет ослушаться.
...
Процитирую еще большой кусок разговора Рэнсома с "Евой", Королевой Переландры и будущей матерью всех ее людей, от которой Рэнсом только что узнал, что в этом мире пока существует только она сама и "Король", с которым они оказались на разных островах и с тех пор пока не встречались. В этом фрагменте подняты важные темы о смерти и о принятии того, что посылает Творец, о свободе и радости,
...
Покачиваясь, он направился к берегу, но по дороге ему встретились какие-то кусты с зелеными овальными ягодами, раза в три больше, чем миндаль. Он сорвал одну, разломил — она была суховата, вроде хлебной мякоти или банана, и довольно вкусна. Тут не было поразительного, почти избыточного наслаждения, как в желтых плодах, просто удовольствие, как от обычной пищи — поешь и сыт, — «спокойное и трезвенное чувство». Так и казалось — во всяком случае, Рэнсому казалось, — что над такой едой надо прочесть благодарственную молитву; и он прочитал ее. Желтые плоды требовали оратории или мистического созерцания. Но и в этой еде оказались нежданные радости: порой попадался плод с ярко-красной сердцевиной, и такой вкусный, такой особенный, что Рэнсом готов был ничего другого и не есть, и стал выискивать эти ягоды, но в третий раз тут, на Переландре, «внутренний голос» воспретил ему. «А на Земле, — думал он, — уж придумали бы, как выводить такие, красные, и они стоили бы гораздо дороже других». Да, деньги помогают вызвать на бис, и так громко, что никто не смеет ослушаться.
...
Процитирую еще большой кусок разговора Рэнсома с "Евой", Королевой Переландры и будущей матерью всех ее людей, от которой Рэнсом только что узнал, что в этом мире пока существует только она сама и "Король", с которым они оказались на разных островах и с тех пор пока не встречались. В этом фрагменте подняты важные темы о смерти и о принятии того, что посылает Творец, о свободе и радости,
— Значит, — медленно произнес Рэнсом, — ты и он — единственные люди во всем этом мире?
— Конечно. — Тут лицо ее изменилось. — Какая же молодая я была! — сказала она. — Теперь я вижу. Я знала, что в старых мирах, там, где хросса и сорны, много разумных существ. Но я забыла, что и ваш мир старше нашего. Я поняла, вас теперь много. Я-то думала, вас там тоже только двое. Я думала, ты — Отец и Король вашего мира. А там живут уже дети детей, и ты, наверное, один из них.
В мире Переландры для ее жителей, Короля и Королевы, существующих в постоянном общении с Малельдилом, есть единственный его запрет: нельзя останавливаться на ночь на единственном настоящем (не плавучем) острове - но можно его сколько угодно посещать. Именно на нарушение этого запрета пытается соблазнить Королеву Уэстон, от идеи научного прогресса и экспансии человечества переключившийся на эзотерику и дошедший до полного подчинения Сатане. В разговорах героев - Рэнсома, Уэстона и Королевы - столько разных глубоких религиозно-философских тем, что все кратко не перечислить. Но, как и в первой книге, очень интересно наблюдать, как привычные земные понятия герои пытаются объяснить "с нуля", и многие вещи про нас, людей, становятся яснее.
Напоследок - эпизод уже из финальной главы о том, что для того, чтобы познать добро и зло, не нужно пробовать и то, и другое. Творец задумал свои творения свободными для того, чтобы они свободно выбрали добро.
— Да, — сказал Рэнсом.
— Когда ты вернешься, передай мой привет вашей Королеве и Матери, — сказала Зеленая Женщина, и впервые в ее голосе прозвучала изысканная даже церемонная вежливость. Рэнсом понял: она знает теперь, что говорит не с равным.Одна королева посылала свой привет другой, и тем более благосклонно разговаривала с простым подданным. Ему нелегко было ей ответить.
— Наша Королева и Мать умерла, — наконец сказал он.
— Что значит «умерла»?
— Когда наступает время, люди покидают наш мир. Малельдил забирает их души куда-то — мы надеемся, что в Глубокие Небеса. Это называется «умереть».
— Что же ты дивишься, почему ваш мир избран для Поворота? Вы всегда глядите в Глубокое Небо, мало того — вас еще и забирают. Милость, оказанная вам, превыше всех милостей.
Рэнсом покачал головой:
— Это не совсем так.
— Наверное, — сказала она. — Малельдил послал тебя, чтобы ты научил нас умирать.
— Ты не поняла, — сказал он, — это все совсем не так. Это очень страшно. Смерть даже пахнет дурно. Сам Малельдил заплакал, когда увидел ее.
И голос его, и лицо, видимо, удивили се. Она изумилась — не ужаснулась, просто изумилась, но лишь на секунду; потом изумление растворилось в се покос, словно капля в океане. Она сказала снова:
— Не понимаю.
— И не поймешь, госпожа, — сказал он. — Так уж устроен наш мир — не все, что там есть, приятно нам. Бывает и такое, что руки и ноги себе отрежешь, лишь бы его не было — и все же это есть.
— Как можно желать, чтобы нас не коснулась волна, которую послал Малельдил?
Рэнсом знал, что спорить не стоит, и все же продолжал:
— Да ведь и ты ждала Короля, когда повстречалась со мной. Когда ты увидела, что это не он, лицо твое изменилось. Разве ты этого хотела? Разве ты не хотела увидеть кого-то другого?
— Ох! — просто охнула Женщина и отвернулась от него. Она опустила голову, стиснула руки, напряженно размышляя. Потом вновь подняла взгляд, и сказала:
— Не делай меня старше так быстро, я не вынесу, — и отступила от него на несколько шагов.
Рэнсом пытался понять, не причинил ли ей вреда. Он догадался, что чистота ее и покой не установлены раз и навсегда, как покой и неведение животного, — они живые, а значит, хрупкие. Равновесие удерживал разум, его можно нарушить. Скажем так: велосипедисту нет причин упасть посреди ровной дороги, и все же это может случиться в любую минуту. Ничто не принуждало ее сменить мирное счастье на горести нашего рода, но ничто и не ограждало ее…Опасность, которую Рэнсом разглядел, ужаснула его; но когда он вновь увидел лицо Королевы, он уже сказал бы не «опасно», а «стало интересно», а там и забыл все определения. Снова не мог он глядеть на это лицо — он увидел то, что старые мастера пытались изобразить, рисуя нимб. Лицо излучало и веселье, и строгость, сияние его походило на сияние мученичества — но без всякой боли. А когда она заговорила, слов ее он опять не понял.
— Я была такая молодая, вся моя жизнь была как сон… Я-то думала, меня ведут или несут, а я шла сама…
Рэнсом спросил ее, что это значит.
— То, что ты показал мне, — продолжала она, — это ведь ясно, как небо, но раньше я не видела. А это происходит каждый день. Я иду в лес, чтобы найти там еду, и уже думаю об одном плоде больше, чем о другом. Но я могу найти другой плод, не тот, о котором думала.Я ждала одну радость, а получила другую.Раньше я не замечала, что в тот самый миг, когда я нахожу этот плод, я что-то… ну, выбрасываю из головы, о чем-то забываю. Я еще вижу тот плод, который не нашла. Если б я захотела… если б это было возможно,.. я могла бы все время глядеть только на этот плод. Душа отправилась бы искать то, чего она ждала, и отвернулась бы от того, что ей послано. Так можно отказаться от настоящего блага, и вкус плода, который ты держишь, покажется пресным по сравнению с тем плодом, которого нет.
Рэнсом перебил ее:
— Ну, это не то же самое, что найти незнакомца, когда надеешься встретить мужа.
— Именно так я все и поняла. Ты и Король различаетесь куда больше, чем два плода. Радость встречи с ним и радость от нового знания, которое ты мне дал, меньше похожи друг на друга, чем вкус разных плодов. Когда разница так велика и благо, которое ты ждешь, так важно, первая картинка держится в уме гораздо дольше, сердце бьется много раз, после того, как уже пришло иное благо. Вот это чудо, эту радость ты и показал мне, Пятнистый,я сама отвернулась от того, чего я ждала, и приняла то, что мне послано, сама, по своей воле. Можно представить себе иную волю, иное сердце, которое поступит иначе — будет думать только о том, чего оно ждало, и не полюбит то, что ему послано.
— В чем же здесь чудо и радость? — спросил Рэнсом. Мысль ее была настолько выше его мыслей, глаза сверкали таким торжеством, что на Земле оно непременно обернулось бы презрением, но в этом мире презрения нет.
— Я думала, — сказала она, — что меня несет воля Того, Кого я люблю. А теперь я знаю, что по своей воле иду вслед за Ним.Я думала, благо, которое Он посылает, вбирает меня и несет, как волна несет острова, но это я сама бросаюсь в волну и плыву, как плывем мы, когда купаемся. Мне показалось, что я попала в ваш мир, где нет крыши, и люди живут прямо под обнаженным небом. Это и радостно и страшно! Подумать только, я сама иду рядом с Ним, так же свободно, как Он Сам, Он даже не держит меня за руку. Как сумел Он создать то, что так отделено от Него? Как пришло Ему это в голову? Мир гораздо больше, чем я думала. Я думала, мы идем по готовым дорожкам, а дорожек нет. Там, где я пройду, и будет тропа.
—А ты не боишься, — спросил Рэнсом, — что когда-нибудь тебе будет трудно отвернуться от того, что ты хотела, ради того, что пошлет Малельдил?
— И это я понимаю, — ответила она. — Бывают очень большие и быстрые волны. Нужны все силы, чтобы плыть вместе с ними. Ты думаешь, Малельдил может послать мне и такое благо?
— Да, такую волну, что всех твоих сил будет мало.
— Так бывает, когда плаваешь,— сказала Королева, — в этом-то и радость, правда?
В мире Переландры для ее жителей, Короля и Королевы, существующих в постоянном общении с Малельдилом, есть единственный его запрет: нельзя останавливаться на ночь на единственном настоящем (не плавучем) острове - но можно его сколько угодно посещать. Именно на нарушение этого запрета пытается соблазнить Королеву Уэстон, от идеи научного прогресса и экспансии человечества переключившийся на эзотерику и дошедший до полного подчинения Сатане. В разговорах героев - Рэнсома, Уэстона и Королевы - столько разных глубоких религиозно-философских тем, что все кратко не перечислить. Но, как и в первой книге, очень интересно наблюдать, как привычные земные понятия герои пытаются объяснить "с нуля", и многие вещи про нас, людей, становятся яснее.
Напоследок - эпизод уже из финальной главы о том, что для того, чтобы познать добро и зло, не нужно пробовать и то, и другое. Творец задумал свои творения свободными для того, чтобы они свободно выбрали добро.
Теперь заговорила Королева:
— Как только ты увел Злого, — сказала она, — а я проснулась, разум мой прояснился, и я удивилась, как молоды были мы с тобою все эти дни. Ведь запрет очень прост. Я хотела остаться на Твердой Земле только потому, что она неподвижна. Там я могла бы решать, где проведу завтрашний день. Я бы уже не плыла по течению, я вырвала бы руку из руки Малельдила, я сказала бы «не по-Твоему, а по-моему», и своей властью решала бы то, что должно принести нам время. Это все равно, что запасаться плодами на завтра, когда можно найти их утром на дереве и снова за них поблагодарить. Какая же это любовь, какое доверие? Как выбрались бы мы вновь к настоящей любви и вере?
— Я понимаю, — сказал Рэнсом. — Правда, в моем мире тебя назвали бы легкомысленной. Мы так долго творили зло… — Тут он запнулся, не зная, поймут ли его, и удивляясь, что он произнес на их языке слово, которого вроде бы не слыхал ни на Марсе, ни на Венере.
— Теперь мы знаем это, — сказал Король. — Малельдил открыл нам все, что произошло в вашем мире. Мы узнали о зле, но не так, как хотел Злой. Мы узнали и поняли зло гораздо лучше — ведь бодрствующий поймет сон, а спящий не поймет яви. Пока мы были молоды, мы не знали, что такое зло, но еще меньше знают о нем те, кто его творит — ведь человек во сне забывает то, что он знает о снах. Теперь вы на Тулкандре знаете о нем меньше, чем знали ваши Отец и Мать, пока не стали творить его. Но Малельдил рассеял наше невежество, и мы не впали в вашу тьму. Сам Злой стал Его орудием. Как мало знал этот темный разум, зачем он прилетел на Переландру!
***
Clive Staples Lewis "That Hideous Strength" / Клайв Стейплз Льюис "Мерзейшая мощь" (1946)
В заключительной части трилогии мы снова встретим Рэнсома, а также одного из его старых врагов, того самого бизнесмена. Но главные герои другие, а действие на этот раз происходит на Земле. Как я уже упоминала, если Маракандра (Марс) - это древний мир, где разумные существа появились задолго до нас, и эти существа не знают зла и греха (а точнее, искренне не понимают, зачем его совершать), а Переландра (Венера) - это юный мир, где только начинается род человеческий, которму удалось совершить познание добра и зла, не совершая зла, то Земля - "безмолвная планета", где в сердцах людей давно действует ее падший "ангел-хранитель".
В родной для Льюиса атмосфере университетского городка начинаются странные и страшные вещи. Загадачная и зловщая корпорация начинает свою деятельность, пытаясь навести "новый мировой порядок" и вывести некого "сверхчеловека". Для этого им нужно "воскресить" Мерлина, могила которого, по легенде, находится как раз в лесу по соседству с университетом. В самой гуще этих событий оказываются молодые супруги, ученый и его жена, которым предстоит каждому пройти через свои испытания и сыграть важную роль в истории, попутно восстановив свои отношения.
Каких-то особо запомнившихся мне цитат из этой книги у меня нет, а что еще сказать - не знаю. Она логически завершает всю историю, но больше всего мне понравились первые две части (в принципе, все их можно читать отдельно, но лучше вместе и по порядку).
Всю трилогию я однажды, а может, еще и не раз, буду перечитывать.
***
Эта книга послужила поводом наконец написать этот пост. В последние месяцы мне как минимум дважды встретились упоминания об этом произведении (например, здесь), и я решила его перечитать. Как и все художественные произведения Льюиса, это христианская притча в очень оригинальной и изящной форме.
Clive Staples Lewis "The Great Divorce" / Клайв Стейплз Льюис "Расторжение брака" (1945)
Притча о Рае и Аде, название которой отсылает к «Бракосочетанию Неба и Ада» Уильяма Блейка (1793), произведению, котрое я не читала, так что процитирую аннотацию (с предания.ру,опять же; там же есть и аудиоверсия, и текст на английском)
В ней (книге Блейка) утверждается, что Добро и Зло только две стороны единого мира, что они необходимы друг другу, что они питаются друг от друга. В форме притчи-видения Льюис полемизирует с этой точкой зрения. Он изображает Ад в виде большого города, откуда время от времени едет автобус, чтобы отвезти обитателей Преисподней в Рай. Эта «экскурсия» показывает, как нелегко преодолеть «адское» состояние духа, показывает, что брак Добра и Зла невозможен.
Замечательные образы: бесконечный серый город ("Ад"), где все жители рано или поздно ссорятся друг с другом и постоянно переезжают подальше от всех, поэтому городу и не видно конца и края; автобусная "экскурсия" в "Рай" - место, где "адские" обитатели оказываются лишь тенями, полубесплотными существами, для которых прекрасный мир вокруг слишком реален и "плотен", и даже наступить на травинку причиняет боль, будто это острые камни. Всех приехавших на эту "экскурсию" ожидает кто-то из их земной жизни, стараясь стать для них проводником, помочь им остаться в Раю, но для этого каждому нужно отказаться от чего-то, что почти стало его чатсью, срослось с ним - обида, страсть контроля над другими, интеллектуальная гордыня, зацикленность на себе и так далее. Главный герой по образу Данте встречается с проводником, английским писателем Джорджем Макдональдом, и становится свидетелем ряда встреч и разговоров обитателей Ада и Рая. Кому-то удается освободиться от своего "адского" груза и захотеть остаться, но многие возвращаются в свой автобус. Вообще же, описывать это бесполезно, нужно прочитать. Очень встряхивает и заставляет задуматься.
Но и на этом мое знакомство с вторчеством Льюиса не закончено, ура! Остается роман "Пока мы лиц не обрели", а также разные эссе о христианстве и о культуре. Но всему свое время.
This entry was originally posted at https://meladan.dreamwidth.org/705995.html. Please comment there using OpenID.